От города буквально с десяток километров, что очень удобно. Этот левый берег реки Увельки некоторые еще называют по старинке Тумаковкой или просто «мельницей». Те, кто сюда приезжают летом, любуются холмистой местностью, скальными выступами, плавными изгибами Увельки. Удивительно: оказывается, что здешние места представляют интерес и для палеонтологов своими окаменелостями – на камнях, говорят, находили отпечатки древних обитателей морского дна. И только люди старшего поколения помнят, что здесь когда-то здесь кипела жизнь советского поселка.

Данные, предоставленные Троицким краеведческим музеем

Иван Иванович Тумаков был известным в городе купцом. Из недвижимости за ним числились три дома со службами по Васильевскому переулку. В частности, ему принадлежало угловое здание на пересечении современных улиц Гагарина и Климова, которое в советские годы вошло в кондитерскую фабрику. Водяную мельницу, о которой идет речь, Иван Иванович построил из камня и кирпича в 1872 году. Выпускаемая продукция высоко ценилась во всем Троицком уезде, а также пользовалась спросом на местной ярмарке. При мельнице была небольшая заимка, где жили сторож и рабочие с семьями. Она-то и положила начало в образовании поселка Мельничного. В начале ХХ века Иван Иванович умер, и все дела перешли к его вдове, Алевтине Ивановне, которая провела глобальную реконструкцию мельницы.

Например, каменные жернова сменили на немецкие металлические вальцы. Свой новый расцвет мельница обрела в период НЭПа, когда работала с максимальной нагрузкой. Кстати, в 1926 году заведующим мельницей работал известный пивовар Яков Зуккер. Правда, уже через год мельница была национализирована и передана Клястицкому сельскому совету. В поселке в то время было 8 дворов и 36 жителей. Алевтину Ивановну же, по сути, лишили собственности и избирательных прав за то, что ее покойный супруг был «торговцем и промышленником».

В 30-е годы прошлого века мельница была перестроена с водяной на паровую. А в годы Великой Отечественной войны дела на ней пришли в упадок. Нашлись люди, которые занялись после войны ее восстановлением. В 1954 году в статистических данных встречается первое упоминание поселка Мельничного, образованного путем слияния бывшей заимки и разместившейся здесь же бригады молочно-товарной фермы №1 колхоза имени Буденного. Благодаря животноводам и механизаторам, поселок разросся почти до 40 дворов и более чем 150 жителей.

В начале шестидесятых годов мельницу присоединили к Троицкому комбинату хлебопродуктов. После того, как из поселка убрали животноводческую молочную ферму колхоза «Южный Урал», жителей убавилось на две трети. В 1983 году в Мельничном их числилось всего двое.

В начале девяностых мельницу приватизировала троицкая предпринимательница, которая объявила территорию своей частной собственностью. Буквально через три года случился пожар. Некоторые до сих пор шепчутся, эта история поистине окутана дымом. Тумаковская мельница, как и сама Тумаковка, прекратила свое существование. О том, что здесь когда-то жили и трудились люди, а зимой дымились трубы русских печей, напоминают лишь несколько сохранившихся полуразрушенных стен и очертания фундаментов. Сама мельница, как корабль-призрак, еще виднеется остовом из старинного красного кирпича на фоне образовавшейся с годами пустоши.

Из истории

Как говорят открытые источники, мукомольное производство в Троицке было развито еще до революции. К началу ХХ века в городе и его окрестностях насчитывалось более двух десятков мельниц-ветрянок. Были и водяные. Среди них – мельницы купцов Тумакова и Ершова на реке Увелька. Их так и называли – «тумаковские» и «ершовские».

Из воспоминаний Лидии Михайловны М., бывшей жительницы поселка:

На Тумаковку я приехала со своей семьей в начале пятидесятых, будучи подростком. Тогда в поселке было дворов двадцать, и он как бы делился на две части: в одной стояла сама мельница и несколько изб работников. В другой части домов было больше – в них жили животноводы из колхозной бригады: в поселке размещались несколько коровников с дойными коровами и молодняком.

Как я помню, семьи колхозников жили беднее нас, «мельничных», хотя в то время никто не «жировал». Но если мы хотя бы получали зарплату в 30-50 рублей, то колхозники живых денег практически не видели. С ними, в основном, рассчитывались натурпродукцией: молоком, зерном, овощами с колхозного огорода. Но почти у каждого было свое подсобное хозяйство: корова, свиньи, утки, гуси, благо, с отходами не было проблем.

Жили дружно, жизнь каждой семьи была как на ладони, общались, особенно молодежь. В поселке были детские ясли для колхозников, школа–четырехлетка для всех. Единственный телефон находился в мельничной конторе – им при необходимости также пользовались все. У «мельничных» была своя общая баня, стоящая на берегу реки. Вообще, с рекой связано много воспоминаний. Когда мы приехали в поселок, мельница еще работала на воде, и на реке была плотина, которую ежегодно приходилось укреплять: летом завозили грунт, а зимой поливали водой, чтобы не снесло в половодье. Уже потом, когда мельница перешла на электричество и плотину перестали ремонтировать, ее все же смыло вместе с подвесным мостом. На другой берег, где тоже стояли несколько домишек, можно было попасть, только переплыв реку на деревянной лодке. Это сейчас река сильно обмелела, а тогда была широкой и глубокой. В Увельке водилось много рыбы: пескарей, чебаков, ершей. Были и раки. Их ловили «корчагами», «мордами» и марлевыми сетками. Теперь трудно в это поверить, но мы использовали речную воду и для питья, хотя на другом берегу, прямо напротив мельницы, был родник – вроде бы до сих пор из него берут воду. Без плотины вода в реке потеряла свою чистоту – пескари и раки исчезли. Еще на берегу раньше располагались колхозные бахчи, где отлично вызревали арбузы. Их выращивали и мы в своих огородах, а потом в кадушках солили на зиму.

В поселке стоял один-единственный продовольственный ларек. В нем продавалось все необходимое: сахар, соль, спички, пряники, конфеты, консервы, плитки фруктового и пачки грузинского чая. Хлеб в поселок тогда вообще не завозили, так как все пекли его сами в русских печах. Деликатесы типа сгущенного молока и копченой колбасы дефицитом не были – их можно было купить в городе, но не у всех на это хватало денег.

Что касается праздников: мы, «мельничные», всегда собирались семьями в «помолке» – так называлось одноэтажное здание, где по 2-3 дня жили «помольцы», ожидающие своей очереди на помолку зерна. Это было что-то типа ночлежки для них. На мельнице трудились три мельника, лаборантка, весовщик, кассир, подсобные рабочие.

Мельники и лаборанты сначала должны были пройти обучение в школе мукомолов в городе Искитиме Новосибирской области. Муку мололи в три смены. А зерно везли со всех окрестностей, в том числе, и из Казахстана. Вся территория двора обычно была заполнена машинами и повозками с зерном. При мельнице было и свое подсобное хозяйство: две коровы, две лошади – рабочая и выездная; бык и несколько десятков свиней. На жеребце ездил заведующий. На быке возили бочку с водой, а коровьим молоком поили поросят.

Первый телевизор в поселке появился в начале шестидесятых, поэтому развлечением по праздникам была гармошка, песни и танцы. На столе всегда стояла знатная закуска: холодец, винегрет, соленья из бочек, пельмени, сало, а к чаю пекли домашние булочки, шаньги. Повидло продавалось только в магазинах – самим его заготавливать было еще тогда не принято. По праздникам: – 8 марта, 1 мая, 7 ноября, Новый год – вскладчину покупали для женщин вино: вермут, портвейн и водку для мужчин. Хотя в народе была популярна и бражка. И что интересно: пьяниц в поселке не было, выпивали умеренно, на работу ходили с чувством ответственности. И хотя денег постоянно не хватало, никто не грустил, не боялся за свое будущее и будущее своих детей – все умели веселиться от души и верить в то, что впереди жизнь будет намного лучше.

В другие дни ходили в клуб. Его одноэтажное кирпичное здание было одним из последних, построенных в поселке. Располагалось оно практически при въезде, с левой стороны. До строительства клуба молодежь собиралась на бревнах у колодца. Примерно два раза в неделю киномеханик Григорий привозил из Клястицка на лошадке кино. В клубе стояли лавки. Ребятишки, прошмыгнув, могли примоститься прямо на полу, в уголке, чтобы не попадаться на глаза взрослым на вечерних сеансах. Когда показывали известные фильмы, такие, как «Тихий Дон», «Весна на Заречной улице», «Свадьба с приданым», клуб был полон. Любили смотреть и индийские киноленты, во время которых женщины плакали.

До города было 12 километров, и пока из Клястицка до него не начали ходить автобусы, мы добирались до Троицка пешком. На лошадях в поселок привозили почту, по вызовам приезжал клястицкий фельдшер – все лошади были колхозными, рабочими. В школу с 5-го класса мы тоже ходили в Клястицк, пешком за 5 километров. Помню, как однажды зимой я провалилась под еще неокрепший еще лед – мы шли низиной по реке, где ветер был не таким сильным, как наверху. Со мной были еще ребята, они и вытащили меня из полыньи. Вылив ледяную воду из валенок, в мокром пальто я вернулась домой, пройдя еще два километра. Мама растерла меня водкой, прогрела на печи, и наутро опять в путь. Летом по дороге мы частенько встречали змей – они грелись на камнях. Не знаю точно, что это были за змеи – может, просто ужи, но не помню, чтобы кого-то из нас они когда-нибудь кусали. Потом змеи и вовсе куда-то исчезли. До сих пор на повороте, где проходила дорога в поселок, заметен большой камень, который мы называли «висячим» – он как будто нависал над камнями поменьше.

Фото из домашнего архива автора.

На фоне Тумаковской мельницы (примерно 1965-1967 годы), слева направо: Конькин

Петр Алексеевич – заведующий, Тукачева Анна – лаборант,

Ильина Нина Александровна – весовщик, Лидия Михайловна М. – рабочая мельницы (автор),

Коломиец Николай Лукьянович – мельник, Тукачев Иван – мельник, с сыном,

Кочелаевский Иван Григорьевич – конюх.

Примерно в начале шестидесятых, когда началось укрупнение хозяйств, бригаду колхозников из поселка убрали, и большинство из них перебрались в колхоз, в Клястицк, перевезя с собой и свои новые деревянные дома. Деревня опустела. Закрылась школа-четырехлетка, детские ясли. И мы вскоре тоже уехали из поселка. Но до сих пор воспоминания о нашей Тумаковке живут внутри, как глоток воды – такой же чистой, какой когда-то она была в реке.

«Мельничная» девчонка

Мое детство связано с поселком Мельничный. Я отлично помню себя лет с пяти–шести. Детского садика в поселке не было, и мы ребятня, сбившаяся в компанию, где мальчишек было больше, с утра до вечера бегали, предоставленные сами себе. Родители работали. Мы знали наперечет каждый двор, так же все знали нас и нередко подкармливали: там оладышками, тут урюком или куском хлеба с маслом, посыпанным сахарным песком. Занятий было много: полазить по скалам, например. Особенно мы любили скалу, возле которой примостилось двухэтажное здание мельницы – оно как будто росло из нее. Если осторожно спускаться по каменной стене вниз, то можно было оказаться на небольшой площадке, на которой девчонки любили сидеть и секретничать. Она до сих пор видна на всех фото скалы со стороны реки. А «на той стороне» – противоположном, левом берегу Увельки, можно было сразу оказаться в царстве лесных полян. «Шоколадки», дикие гвоздики, иван-чай, медуница, ландыши и первоцветы – яркий летний ковер из цветов издавал такой запах, что он до сих пор не выветрился из памяти. Всех названий цветов мы не знали, поэтому называли их по-своему. Зато знали, каковы на вкус заячья капуста, калачики, конский щавель, паслен и дикий чеснок.

В июле поспевала лесная ягода – и мы ползали по полянам с набитыми ртами, давя ее нещадно и лишь изредка останавливались, чтобы послушать кукушку и посчитать, сколько же лет нам осталось жить. Никто тогда не думал, что ягоды немытые и может заболеть живот. Не болел!

Берег реки был илистым, поросшим ползучим клевером и испещренный следами гусей – они, как и мы, ходили по деревне свободно, гогоча и хлопая крыльями.

Однажды родители какой-то хитростью заманили меня в барак, стоящий посреди поселка, и оставили там. В одной из комнатушек приехавший фельдшер делал прививки детям. Заглянув туда и увидев своих напуганных сотоварищей, я бросилась наутек. Не поймали. Родители пожурили меня для порядка. Но я не помню, чтобы кто-то из нас, детей, чем-то болел.

Каждый день мы постигали жизнь, как могли. До дыр рассматривая привезенные кому-то из города детские книжки, слушая рассказы стариков и своих сверстников, приезжающих в нашу деревню погостить, наблюдая за родителями, их делами и поступками. Но при этом уже проявляли самостоятельность, бороться с которой взрослым было просто некогда.

Иногда продавец из продуктового ларька списывала товар и выбрасывала его на мусорку. Мы подгадывали этот момент, чтобы моментально утащить картонную коробку со слоем растаявших на жаре карамельных подушечек. Взрослые ругали нас – уж на карамельки денег у них хватало. Но как было им объяснить, что дело не в деньгах, а в идее – мы были добытчиками! Еще нам иногда доставалось из-за реки. Купаться без взрослых запрещалось, так как Увелька раньше была глубокой и довольно опасной для детей. Но разве ж мы слушались…

Еще одна история запомнилась надолго. Один местный подросток – нам всем он тогда казался взрослым – позвал нас, ребятню, на охоту. Уважительно и немного с опаской глядя на его «настоящее ружье», мы ватагой отправились на гору, в сторону карьера с водой, где водились чирки. Возвращались, когда уже стало темно. С пригорка увидели движущиеся горящие факела – вся деревня поднялась на поиски пропавших детей. Дело было поздней весной, когда прошел ледоход и отвесные берега реки разрушались от влаги. Взрослые тогда подумали, что мы утонули в полноводной Увельке.

В 1968 году я должна была пойти в первый класс. Родители объявили, что мы переезжаем в город. Придя с мамой в школу подавать документы, встретили в учительской моего будущего классного руководителя. Увидев крепко сбитую и загорелую девчушку в белом коротком платьице, он, не удержавшись, воскликнул: это откуда к нам такая славная девочка? Я не растерялась, ответила: «мельничная» я, с Тумаковки!

Это уникальное место с его историей – не единственное в нашем городе и районе. Мы будем вам признательны, если вы поделитесь своими воспоминаниями, фотографиями и рассказами о других местах, связанных с историей нашей малой родины, семьи, чем-то личным для вас.

Тему подготовила

Александра СМОЛЕНСКАЯ