Родился он 14 июля 1933 года в селе Нижняя Санарка Троицкого района. В 1934 году вместе со своей семьей  переехал в Троицк.  В 1951 году получил аттестат зрелости в средней школе № 3. С 1951-го по 1956 годы учился в Троицком ветеринарном институте на зоотехническом факультете, окончил его с отличием и по распределению был направлен на работу главным зоотехником в Кизильский район,  В  1958 году вернулся в родной ветеринарный институт, где прошел путь от ассистента кафедры зоогигиены до ректора вуза. Работая ректором, Юрий Алексеевич внес большой вклад в развитие института, в его социальную инфраструктуру. Ему присвоено звание «Заслуженный зоотехник Российской Федерации». Среди его наград: медаль «За доблестный труд»,  знаки «Отличник социалистического сельского хозяйства», «За отличные успехи в работе», Министерства образования Российской Федерации «Почетный работник высшего образования России», ЦК КПСС, Совета Министров СССР «Ударник девятой пятилетки». За многолетнюю общественную работу, плодотворное сотрудничество, активное участие в жизни академии в 2013 году  Ю.А.  Полякову присвоено звание «Почетный гражданин города Троицка». Юрий Алексеевич - не только ученый, профессор, автор научных работ, монографий, учебных пособий, уважаемый всеми гражданин, но и яркая творческая личность: поэт, писатель и композитор.  Именно благодаря ему вот уже 50 лет звучит песня «Троичанка», рожденная им в соавторстве с  не менее прославленным ученым, поэтом Олегом Кульдяевым. Имя и дела его отражены в энциклопедиях «Лучшие люди России», «Челябинская область», «Город Троицк». Сегодня  Юрий Алексеевич делится с нашими читателями своими воспоминаниями о родном городе.

Большая Родина из малых родин состоит – там, где родился ты и рос, впервые слово «мама» произнес. Моя малая родина – город Троицк, которому в этом году исполняется 280 лет. Детство и отрочество мое выпали на 30-е предвоенные , 40-е военные и послевоенные годы. Иными словами, отношусь я к поколению детей войны. Мне, подчас, нелегко найти слова, чтобы рассказать о том Троицке, что был в моем детстве. Зная его с тех лет, я ясно вижу, как он сильно изменился, постепенно расширяясь в границах, уплотняясь за счет внутренних пустырей, поднимаясь этажностью выше и выше, наполняясь новым содержанием жизни. Город ежегодно прирастает великолепными зданиями, активно преображаются его общественные пространства: места отдыха и памятники истории. Городская среда, благодаря ее благоустройству, становится более комфортной для людей. Поменялся и весь соцкультбыт. Троицк становится городом высокой культуры и искусства. Представая сейчас в своей обновленной красоте, наш город изменился так, что ему есть чем гордиться, есть, что показать гостям, а его посещают и великие музыканты, и артисты, и множество туристов.

Последнее время мы, троичане, стали называть свой город «степным Санкт-Петербургом». Да, у Троицка и Санкт-Петербурга много общего. Оба старинные, с неповторимой, радующей глаз, архитектоникой зданий, оба расположены на самом краю России. Один является «окном в Европу», другой – «окном в Азию». Оба, привлекая в былые времена зарубежное и отечественное купечество, богатели сами и обогащали страну, способствуя развитию ее производительных сил, обмену культурами, знаниями и особенностями быта. Да и стоят они оба на реках: Санкт-Петербург – на Неве, Троицк – на Уе. Там, на берегу Невы, возвышается Троицкий собор, через реку перекинут Троицкий мост. У нас Свято-Троицкий собор тоже стоит на берегу реки.

И все же город наш уникален. Другого такого не найдешь на всем белом свете. В нем четко прослеживается история Южно-Уральского края с его защитой от набегов киргиз-кайсакских племен, с развитием торговли России со среднеазиатскими и более дальними странами. Троицкая ярмарка по товарообороту в свое время занимала третье место в России, после Нижегородской и Ирбитской, с охватом связей от Парижа до Пекина и от Цейлона до Санкт-Петербурга. Наш город не обошли классовая борьба, революция и гражданская война, голод 1921-1922 и 1932-1933 годов –настоящее гуманитарное бедствие для населения с высокой его смертностью, ускоренная индустриализация страны, «посадочный» 1937-й год, помощь фронту и тяжелые испытания в годы Великой Отечественной войны и послевоенное время. Многое из того, что происходило, наложило отпечаток на жизнь моего поколения.

А потом, не успев оглянуться, вдруг очутился Троицк, а вместе с ним и мы, в «другом государстве», с другим политическим строем, с присущими ему совершенно иными моральными ценностями и идеалами. И все, что стало происходить в новой стране в развальные девяностые годы с промышленностью, сельским хозяйством, армией, медициной, образованием и культурой, пришлось испытать и Троицку. Город тяжело пережил закрытие по меньшей мере одиннадцати успешных до того времени и важных для него промышленных предприятий. Часть из них участвовала в международных выставках, получая престижные награды и поставляя продукцию в зарубежные страны. Их в разное время создавали трудовые руки троичан. И все, кто работал на этих предприятиях, а их были тысячи, оказались без работы. По сути – без куска хлеба. Для города и его жителей это были неимоверно трудные годы.

Помню, как мы всей семьей в 1973 году побывали в Ленинграде и немало удивились, увидев в магазинах троицкий маргарин. Вы знаете, какую гордость мы тогда испытали за наш родной город. А как же? В северной столице Советского Союза, где успешно работает свой, один из крупнейших в стране жировой комбинат, реализуется троицкая продукция! Сейчас этого предприятия нет.

Ельцинскими реформаторами была посрамлена система советского воспитания, осмеян советский патриотизм, с которым наш народ выстоял и победил в смертельной борьбе с фашизмом. Деньги, стремление к алчному бизнесу – вот что стало движителем жизни. В центральных телепередачах обвалом пошли «порнуха» и картины жестокости и убийств. Зло злом перестали считать. И теперь мы пожинаем последствия.

В далекие годы моего детства было много того, что ныне совершенно исчезло, – осталось только в памяти людей преклонного возраста. А о том, что мы сейчас знаем и считаем в порядке вещей, ни родители наши, ни мы, и не помышляли. Расскажи нам кто-нибудь тогда о компьютерах, гаджетах, соцсетях, мобильной связи – ни за что не поверили бы, посчитали сказкой. Люди тогда только еще об электричестве, телефонах, холодильниках и телевизорах в домах мечтали.

Сдача норм ГТО. 1970 год. Фото из семейного архива Поляковых

Однако, каким бы ни был мой родной город, то приснопамятное время до сих пор занимает большое место в моем сердце, и это, подчас, отдается: когда волнительными радостными воспоминаниями, а когда и тоской. Сожалеть о невозвратности того, что было мило в наши трудные детские годы, думаю, простительно. И мои земляки, надеюсь, не осудят меня за пристрастие к этому небольшому тихому провинциальному городку под названием Троицк. В нем, как мне кажется, и жизнь-то раньше протекала в более спокойном медлительном движении времени, не летело оно, это время, так быстро, как сейчас.

Если бы вы сейчас спросили, каким запомнился родной город в мои детские годы, то, не обременяя себя долгим раздумьем, я бы, прежде всего, ответил: «Пыльный он был». Дело в том, что дороги и тротуары в городе были грунтовыми. В сухую погоду они покрывались толстым слоем песка, таким, что на велосипеде не проедешь – отсюда и пыль. По улицам города ветер гнал принесенные им со степи «перекати-поле». А если злобствовал западный или юго-западный «степняк-суховей», он поднимал уже и мелкие песчинки, а они так, бывало, отхлещут лицо и голяшки, что никакого спасу – до слез. Мы это называли «троицким дождем».

Зимой проезжую часть улиц от снега не очищали, укатывали его колесами грузовых автомашин (легковых тогда можно было по пальцам посчитать), конными санями и утаптывали ногами пешеходов. Мы, дети, по этому насту катались на коньках-снегурочках, иной раз цеплялись за борта машин, чтобы пронестись квартал-другой «с ветерком». Уминали снег и трактора, что наезжали из колхозов и совхозов Троицкого района. За каждым тянулось по нескольку больших тяжелых тракторных саней. Так перевозили грузы в зимний период. Очищать улицы города и пути сообщения его с хозяйствами района было нечем, и автомобильное движение за городом по этой причине зимой практически отсутствовало, использовали в основном гужевой транспорт и трактора.

Продолжение в следующем номере газеты.