Не прошло и полмесяца – парень шлет письмецо:

«Оторвало мне ноженьку и разбито лицо.

Если любишь по-прежнему и горит огонек –

Приезжай, забери меня, мой любимый дружок».

И подруга ответила, что любви больше нет,

Что с другим повстречалася – вот такой был ответ…

«У нас было много солдат и командиров, у которых в карманах гимнастерок, вместе с солдатскими книжками и фотографиями жен и детишек, хранились блокноты с записями песен» – как-то признался дедушка.

 «Огонек»

Тогда-то я и узнала, что «Огонек» – не единственная песня военных лет, которую бойцы немного изменяли на свой лад, добавляя и усиливая в текстах что-то свое, личное. Чаще всего на фронте переделывались и дополнялись «ответами» песни поэта Михаила Исаковского. Ведь сочиненные им строки всегда были настолько простыми и «жизненными», что люди считали их своими, народными. Впервые стихи с названием «Огонек» с подзаголовком «песня», но без нот, были напечатаны в газете «Правда» в апреле 1943 года. Их автор, видимо, заведомо рассчитывал на то, что, в конце концов, стихи обязательно станут песней. И действительно, музыку к ним стали сочинять и подбирать повсюду.

Первая пластинка с «Огоньком» под известную всем мелодию появилась только в 1947 году, в исполнении певца Владимира Нечаева. На этикетке было указано, что слова песни – М. Исаковского, а музыка – народная. Хотя было множество претендентов на авторство музыки. Союз композиторов даже создал специальную комиссию, чтобы выяснить, кто же из них настоящий. В конце концов, комиссия установила, что в основе мелодии лежит мотив польской песенки – танго «Стелла», очень популярной в конце 30-х годов.…

 «Синий платочек»

Эта песня стала настоящим символом всего, за что боролись и отдавали свои жизни советские бойцы. Некоторые также считают ее народной. Но впервые в СССР она прозвучала еще до войны, во время гастролей польского эстрадного коллектива «Голубой джаз», под руководством композиторов Генриха Гольда и Ежи Петерсбурского, вынужденных бежать из своей страны от фашистов в 1939 году.

Услышав, как Ежи Петерсбурский исполняет на пианино красивую, с вальсовой мелодией, песню, московский поэт Яков Галицкий постарался удержать мотив в голове и вскоре набросал текст. Музыкантам он понравился. Уже на следующем выступлении «Синий платочек» был исполнен солистом оркестра Станиславом Ляндау. Зазвучав фактически на всех танцплощадках страны, песня «ушла в народ».

Пожалуй, самой знаменитой ее исполнительницей стала молодая певица Клавдия Шульженко, вместе со своим мужем Владимиром Коралли дававшая концерты на фронте. Сначала Клавдия Ивановна выступала в военной форме, но солдаты очень просили ее надевать платья, как в довоенное время. Зимой 1942-го судьба свела ее с молодым лейтенантом Михаилом Максимовым. По одной из версий, после концерта, он передал певице листочек со своим вариантом окончания текста – в нем были строчки «строчит пулеметчик». Клавдии Ивановне понравилось. С тех пор «Синий платочек» зазвучал в привычном для нас виде. «Новая старая» песня моментально разнеслась по передовой и всему тылу. Часто в руках певицы был платок синего цвета. Молодые командиры рот шли в атаку под крики «За синий платочек!», поднимая на штыках куски голубой ткани или чего-то похожего на нее. Особенно любили эту песню пулеметчики, прикрепляющие к гашеткам своих пулеметов фотографии девушек, жен, отрывки из их писем.

«В землянке»

Нет человека, который бы не замирал, услышав слова: «Бьется в тесной печурке огонь…». История песни началась с того, что автор стихов – Алексей Сурков, корреспондент газеты «Красная звезда», в ноябре 1941 года получил задание отправиться в Московскую область для написания статьи о присвоении гвардейского звания девятой стрелковой дивизии. Фашистские танки отрезали стрелковый полк от своих. Ночью командиры приняли решение вырываться из окружения. В завязавшемся бою, рядом с Сурковым, разорвался артиллерийский снаряд. Осколками изрешетило всю шинель, но сам он остался цел. Вот тут в голову журналисту и поэту пришли строки: «до смерти четыре шага». Потом он быстро набросал стихи, которые тут же отправил в письме своей жене Софье Антоновне. Как он потом вспоминал, публиковать их где-то не собирался. Кому-то из военных цензоров, просматривающих корреспонденцию, стихи понравились, и он переписал их для себя. Так текст ушел в народ, о чем сам автор даже не знал.

 В феврале 1942 года в редакцию московской фронтовой газеты пришел композитор Константин Листов. Он спросил, нет ли у кого военных стихов для песни. Тут Алексей Сурков вспомнил о пересланных супруге строчках, разыскал письмо, переписал стихи и отдал Листову. Музыканту текст настолько понравился, что через неделю он вновь пришел в редакцию, и, взяв у фоторепортера Михаила Савина гитару, тут же спел свою новую песню под названием «В землянке». В марте 1942 года песня была опубликована в «Комсомольской правде». К тому времени ее уже любили и пели и бойцы, и те, кто их ждал. Пела ее и знаменитая Лидия Русланова. Но вдруг песня исчезла из эфира, а весь тираж пластинок был уничтожен. Оказалось, что «высшим» цензорам не понравилась именно строчка «а до смерти четыре шага», которая, якобы, звучала слишком пессимистично. После возмущенных писем фронтовиков запрет на трансляцию песни по радио сняли, и уже в 1943 году она снова зазвучала в эфире.

«Катюша»

Во время Великой Отечественной войны эта песня была самой любимой у советских солдат. Она по праву считается национальным достоянием нашего народа. Но все ли знают, что на самом деле «Катюша» появилась тоже еще до войны? Текст написал поэт Михаил Исаковский, а музыку – композитор Матвей Блантер. Причем, первые строчки Исаковский написал практически мигом, а вот дальше дело как-то не пошло. Михаил Васильевич рассказал об этом Блантеру. Спустя месяц Матвей Исаакович сообщил поэту, что музыка к стихам написана – песня получается хорошая, поэтому нужно обязательно побыстрее дописать слова. Михаил Васильевич согласился, но обещания своего не выполнил, а уехал отдыхать в Крым. Композитор не поленился и нагрянул к нему в Ялту. Блантер рассказал, что песня уже заявлена в программу первого концерта Государственного джаз-оркестра. Так, в ноябре 1938 года, в Колонном зале Дома Союзов состоялась ее премьера. «Катюша» была так вдохновенно исполнена двадцатидвухлетней, но уже популярной певицей Валентиной Батищевой, что зал просил повторить ее «на бис» еще три раза. А с началом войны популярность песни выросла в несколько раз. Миллионы людей воспринимали ее героиню как реальную девушку, которая любит бойца и ждет ответа. Ей даже писали письма. Солдаты всячески переделывали текст, придавая ему больше военного смысла:

Пусть фриц помнит русскую «катюшу», пусть услышит, как она поет:

Из врагов вытряхивает души, а своим отвагу придает!

По одной из версий, именно благодаря этой песне, боевые советские орудия и были прозваны военными «катюшами». Тогда появилась и такая версия одного из куплетов:

Разлетались головы и туши, дрожь колотит немца за рекой.

Это наша русская «катюша» немчуре поет за упокой.

Песни – они как люди: у каждого своя судьба, своя биография. Одни умирают, едва появившись на свет, не оставив после себя следа. Другие, вспыхнув ярко, очень скоро угасают. И лишь немногие живут долго и никогда не старятся.

Тему изучала

Екатерина АЛЕКСАНДРОВА