Семья Андроновых задержалась, прижилась. Все знают, что у русского человека отношение к цыганам, мягко говоря, неоднозначное, но в Ляпино они никому ничего плохого не сделали, жили обособленно, уединенно. Разве что глава семейства, Андронов-старший, увлекался спиртным и дебоширил дома за забором. Так это никого не трогало, на Руси в каждой деревне таких пруд пруди.
Основным кормильцем детей и мужа была его жена Людмила, мать большого семейства. Благо, федеральная дорога и город рядом. Туда она ежедневно и выезжала для торговли. Дети Андроновых – девочки и невесть каким образом попавший в семью белобрысый русский мальчик Саша – учились в Яснополянской средней школе. На учебе непреклонно настояла Людмила, которая твердо решила дать детям среднее образование. В школе девочкам определенно нравилось больше, чем дома. Это был для них другой мир. Дома – пьянство и ругань, а в школе так интересно и спокойно. К тому же, благодаря стараниям директора и всего коллектива, неплохо кормят. Здесь девочки почувствовали себя равными среди равных. Не секрет, что в цыганских семьях зачастую женщина до сих пор человек второго сорта и подвергается унижениям.
Среди цыганских детей особенно выделялась старшая дочь Андроновых – Настя. Сообразительная и симпатичная, с красивыми ямочками на пухлых щечках, она сравнительно неплохо училась, быстро освоилась в школе и подружилась с детьми. Малыши ходили за ней гурьбой, всем хотелось поиграть с Настей. Девочка как-то по особенному выделялась из общей массы школьников своим внутренним обаянием. Ее широко открытые карие глаза смотрели на мир с надеждой и едва уловимой грустью. Светлолицая, с пышными черными волосами и довольно привлекательными чертами лица, Настя, повзрослев, обещала стать настоящей цыганской красавицей. Весь класс полюбил ее. Всегда чисто и опрятно одетая, ласковая, добрая и вежливая, она нравилась и педагогам. Со временем они сделали все, чтобы привлечь ее, да и остальных цыганских детей, к полнокровной школьной жизни. В фольклорном ансамбле «Колибри» девочка пела и танцевала лучше всех. Не будет преувеличением сказать, что все ученики тянулись к ней, только небольшая группа одноклассниц относилась к Насте отчужденно и даже свысока.
Отец Насти Ян, крепкий мужчина лет на двадцать моложе матери, отличался неспокойным характером и нигде не работал. По соседству с Андроновыми, в таком же маленьком домике, жила мать Яна, постаревшая рослая и полная Зара, со своим молодым мужем Юрой Василевским, практически ровесником Яна. Говорила Зара громким командным голосом, не выпуская изо рта сигарету, и почиталась как фактическая глава клана.
Цыгане любят лошадей. Не стала исключением и эта семья. Здесь их было несколько. Настя особенно привязалась к жеребцу по кличке Валет. Светло-коричневой масти, статный, высокий, со стройными ногами, он стал ее единственным и настоящим другом. Верхом на Валете она носилась по окрестным лугам и перелескам, выезжала на речку или озеро. Строгую, даже норовистую лошадь не каждый мог оседлать. Лишь Насте это давалось легко. Во время пьяных дебошей отца и ссор с ним, которые девочка на дух не переносила, она уходила к Валету. Только ему она могла поведать о самом сокровенном.
В домике Андроновых часто бывало шумно. Знакомые цыгане и родственники со всей округи постоянно наведывались в Ляпино на всевозможные торжества. Пир стоял горой, но разъезжались мирно и спокойно.
Весной, через несколько дней, Насте должно было исполниться 16 лет, и вся семья готовилась к празднику. Каждый родственник припас имениннице подарок. Муж бабушки – Юра – подарил Насте дорогой мобильный телефон. Девочка была в восторге! Телефон и вправду был хорош: блестящий, с множеством кнопок и опций, в красивом коричневом футляре, с серебристой цепочкой – такого и у завистливых одноклассниц не было. Надо сказать, что стационарный телефон и в Ясных Полянах был большой редкостью, а в Ляпино их отродясь не бывало. Юра научил Настю пользоваться телефоном, и она не расставалась с ним ни на секунду. Все было хорошо, но это явно не нравилось старой Заре. Видимо, порождало в ее душе ревность. Красавица Настя и впрямь иногда подолгу беседовала с Юрой наедине. Бурную ссору бабушки и внучки родители не заметили. Ян пребывал в пьяном угаре, Людмила – из-за занятости и непосильных забот о благополучии семьи. Между тем, суровая и властная Зара исподволь продолжала ежедневно изводить девочку. Настя, не чувствуя за собой никакой вины и не догадываясь об истинных причинах бабушкиного гнева, пребывала в полном смятении. Однажды, в минуту редкого просветления, когда конфликт был в самом разгаре, обо всем прознал Ян. Он тут же накинулся на Настю. Обругал ее, пригрозил запереть в доме, ударил по лицу, а потом схватился за топор. Настя побледнела, закричала, выскочила в дверь и побежала по улице. Отец кинулся за ней. Случайные прохожие остановили его у двора и отобрали топор.
Заплаканная и перепуганная девочка опомнилась на краю деревни, у опушки небольшого лесочка. Вокруг пировала весна. Березы и осины покрылись первыми молодыми листочками. Зацветала сирень. От леса и цветущих на лугах трав поднимались волнующие и душистые запахи. Они звали к жизни, добру и любви. Смеркалось. Теперь идти и в так-то не очень ласковый дом Настя смертельно боялась. С наступлением темноты, убитая горем, обиженная и невиновная, она спряталась у любимого Валета. Всю ночь девочка проплакала, уткнувшись лицом в теплую шею коня. А к утру униженное и оскорбленное сердце не выдержало. Взобравшись на спину лошади, она в полной подавленности помчалась в открытое поле. Как это часто бывает, ее спас счастливый случай. Валет вынес ее к остановившемуся на высоком берегу Увельки цыганскому табору. Лошадь остановилась. Подошедшие мужчины сняли измученную девушку с коня, отогрели и накормили. Выслушав Настю, барон приказал ей остаться в таборе. Через три дня табор снялся с места, вместе с цыганами уехала и Настя. Мобильный телефон неразлучно оставался с ней.
Узнав о произошедшем, в Ляпино приехали родственники Людмилы, женщины доброй и кроткой. Виновным в конфликте они справедливо посчитали Яна, родного отца Насти. При родственниках находилось оружие. Долго ждали его, искали в окрестностях, но Ян бесследно исчез. В милицию никто не обращался. Только через год осенью заехавший в Ляпино барон, пожалев других детей и не желая их осиротить, приказал простить Яна.

Владимир
ЗАЛЬЦМАН